24 мая 1990 года.
Самолет Ту-134 мягко приземлился в аэропорту города Тбилиси. Пассажиры торопливо покидали свои места, спеша побыстрее взять свой багаж и встретиться с родными. А у нас багажа не было. Только две спортивные сумки. Да и зачем? 5 дней интересного отдыха в Тбилиси, где нас встретят, поселят, накормят, напоят и спать уложат, не требуют много вещей. Да и не в первый раз мы здесь. Если точнее, в третий.
Наш друг, доцент Тбилисского Университета Константин Сергеевич, хоть и русский человек, но живет в Грузии всю жизнь, как он говорит, «совсем огрузинился». Еще его дедушка был основателем типографского дела на Кавказе. Вообще, об этом человеке можно написать отдельный рассказ, а то и книгу. Может быть, может быть, когда нибудь...
На летное поле накрапывал мелкий дождик. У входа в аэропорт нас встречал молодой человек с плакатом «Алина». Алина – это моя жена, вернее – моя красавица жена. Хоть и блондинка, но уже кандидат филологических наук. И приехали мы с ней (вернее сказать, она со мной) на международный симпозиум по грузинской литературе.
Молодой человек направляется прямо к нам.
- Здравствуйте, меня зовут Сосо. Я – аспирант доцента Герасимова.
Ох и люблю я этот грузинский акцент – мягкий, красивый как их песни. Оказалось, что Сосо только что вернулся из Вены. Там он подрабатывал, рисуя маленькие графические миниатюры на улицах. 10 долларов штука. А вообще он изучает поэзию Тициана Табидзе.
Старенький авто «Москвич», управляемый Сосо, усердно преодолевал расстояние от аэропорта, как нам казалось, до гостиницы «Сакартвело». Да, мы помним старое здание гостиницы, находящееся в самом конце проспекта Шота Руставели. А толстый гостиничный буфетчик Гия помнит нас.
- Стоп! Куда это мы едем? – спрашиваю я Сосо. - Явно не в ту сторону проспекта.
Он улыбается.
- В тупик.
Я бы может быть и не понял, что это за тупик, как вот не сразу поняла Алина, но мы-то уже несколько раз плутали по старому Тбилиси в поисках этого самого тупика. Алинка всегда полагается на меня в городских джунглях. Я переживаю, запоминаю, а она никогда не тревожится. Все равно куда-то выйдем.
- Понятно –тупик Джавахашвили… Дом 2.
- Ну канэчно, там всего-то два дома, – вновь расплывается в улыбке Сосо.
- А, Вы наслышаны о наших прежних походах? Когда мы пять раз подряд выходили из «Сакартвело» и неизменно возвращались обратно по кругу по улице Джавахишвили?
Аспирант кивает. Было дело… Ох уж этот бермудский треугольник – «Сакартвело» - улица Джавахашвили – тупик Джавахашвили.
Дождь тем временем усилился.
Константин Сергеевич встретил нас на улице под большим черным зонтом. Сев рядом с водителем, , доцент Герсаимов подмигнул нам весело и, потрогав зачем-то тонкую щеточку своих усов, скомандовал: «В Авлабар»!
Мы с Алиной переглянулись…
К тому моменту, когда мы приехали на место, дождь уже шел стеной, стемнело.
Машина остановилась у сплошной каменной стены с глухой металлической дверью. На звонки и стук в дверь долго никто не выходил. Наконец показалась толстая «усатая» грузинка. Почесавшись, перекинувшись парой слов с Сосо, она величественно махнула рукой и открыла дверь настежь, приглашая войти.
Перебежав из машины в помещение, мы оказались в маленьком внутреннем дворике с террасами по периметру.
- Это ведомственная гостиница большого оборонного завода. Здесь останавливаются только министры и партаппаратчики. – пояснил Герасимов. Моя аспирантка – дочь директора завода.
«Министр» - молодой врач – психиатр и его жена - блондинка, внешне выглядящая лет на 19, переглянулись.
Но стоил номер копейки!!!! Грузия – за стакан чая три рубля, за огромный люкс в ведомственной гостинице – пятерка в сутки!
Получив ключи, мы прошли в номер. Он был великолепен. Две спальни и гостиная, большой холл с румынской мебелью, великолепный, модный по тем временам столовый сервиз «Мадонна», блюдо с фруктами, в общем – все по высшему разряду.
- Завтра у вас свободный день, - пояснил Константин Сергеевич, - гуляйте, наслаждайтесь Авлабаром, а вечером - ко мне.
Это «ко мне» было произнесено с таким значением, что я невольно улыбнулся.
Само по себе каждое посещение дома Герасимова – событие для всякого любящего литературу. Больше нигде и никогда я не держал в руках берестяную грамоту, первопечатную книгу, изданную через 60 лет после изобретения печатного станка, средневековую Библию родом из Ирана. Здесь я видел книги с автографами Хлебникова, Гумилева, Брюсова. Те самые маленькие, плохо изданные, на коричневой грубой бумаге, тираж которых рассчитывался по количеству покупателей. Кроме книг были стихи, стихи, стихи, грузинское вино домашнего приготовления, а также - редкостные гости со всего Союза…
Да, каждое посещение Тбилиси было для нас особым событием. И во многом благодаря ему, Константину Сергеевичу. Сам того не подозревая, он сыграл значительную роль и в нашей дальнейшей жизни. Но это совсем другая история…
Утро встретило нас солнцем. Вгрызаясь в сочный бок яблока, я выглянул в окно. Авлабар прекрасен в любое время года. Помните знаменитую «Хануму»? Экзотика…
Открыв дверь, вышел на террасу. Внизу во дворике заметил беседку и попивающих утренний чай грузин. Вино пить еще рано, но там же, рядом с беседкой, располагался и маленький винный магазинчик. Ну вот, традиционный ящик «Хванчкары» - и искать не надо. Всё с доставкой на дом.
25 мая 1990 года
Позавтракав в гостиничном буфете, мы с женой затерялись в узких улочках Старого города. Направление движения, впрочем, было известно. В самом центре Тбилиси располагается пятачок, на котором находятся Центральный храм Грузинской православной церкви, синагога и мечеть. Именно их мы хотели посмотреть.
Храм был в лесах. Грузины обычно не реконструируют, а консервируют настенную живопись своих храмов. Здесь же велась совершенно новая работа роспись стен на наш взгляд выглядела чисто по-импрессионистки. Подивившись, пошли дальше.
В синагогу нас не пустили. В мечеть тоже – только туда носы сунули, что называется.
Пройдя мимо знаменитых больших серных бань, о которых А.С. Пушкин в свое время писал: «От роду не встречал ни в России ни в Турции ничего роскошнее тифлисских бань», мы продолжили блуждать по городу.
Пройдя Метехскую крепость, оказались в роскошном Ботаническом саду, самом старом на Кавказе. Этот сад, как известно, был создан на базе старейших парков грузинских царей. Сад царицы Тамары, как окрестила его Алина.
Аллеи сада заводили нас все дальше и дальше вглубь. Деревья становились менее ухоженными, природа более дикой. Дорога шла под уклон, идти легко, а возвращаться далеко и тяжело.
Да, тяжело, ведь жена была в узкой юбке и модельных туфлях на модных тогда невысоких "шпильках".
Будь что будет, решили мы. Ведь куда-то дорога все равно выведет.
Через полчаса тенистая аллея закончилась пересекающим ее горным ручьем метров шесть в поперечнике, за которым находился уже крутой склон горы, весь заросший апельсиновыми деревьями.
- Ну… Что делать будем?
- Как что? – ответила Алина, - переправляться и взбираться. Я не верил своим ушам.Еще час назад она не хотела возвращаться из-за довольно пологого подъема. Ну ладно, через ручей я ее перенесу, а вот взбираться на склон?
Впрочем, течение ручья было настолько бурным, а вода столь холодной, что не стоило торопиться и с переправой.
Пройдя метров 50 вниз по течению, мы увидели гряду камней, торчащую из воды. Там же, невдалеке лежала каким-то чудом занесенная сюда старая дверь, снятая с петель.
Пользуясь этой дверью и камнями, мы в скором времени-таки начали переправляться на другую сторону ручья. «Переправа, переправа, берег левый, берег правый, снег кровавый, кромка льда, да холодная вода» - читал я в такт шагам строки из поэмы Твардовского. Слава Богу, что не было ни снега, ни льда, и без крови обошлось, но вода действительно оказалась жутко холодной.
Ну вот, справились. Алина даже ног не замочила. А у меня брюки мокрые до щиколоток.
Теперь предстоял подъем. И тут нам повезло. Мы разглядели узкую тропинку, ниточкой поднимавшуюся по склону.
Удивительно, но за час оставшегося пути Алина ни разу не захныкала. Она шла легко, как будто всю жизнь поднималась в горы между камней. И еще одно… За всю дорогу мы не сорвали с деревьев ни одного мандарина. Хотя было их в множестве. Ну, не хотелось и всё.
Наконец-то подъем закончился. Миновав несколько деревянных домов, мы вышли к шоссе, уходящему серпантином дальше вверх. Внизу открывался чудеснейший вид на Тбилиси.
- Это гора Мтацминда (Святая гора), - уверенно объявила Алинка, - на верху находится Пантеон грузинских писателей. Там похоронены Грибоедов и его жена, Бараташвили, А. Церетели и… мать Сталина.
Да, нам воистину везло. Стоило продолжить подъем уже по шоссе.
«Но и голод – не тетка», - подумал я.
И тут случилось второе чудо. Не поверите – вкусно запахло шашлыком и жареным луком. Впереди открылся живописный грузинский ресторанчик.
Вернее, простая придорожная «забегаловка», но какой шашлык!
Через десять минут мы сидели за столом, заставленным чуть ли не царскими яствами! Ну, может быть, не совсем царскими, но шашлык, зелень и мягкий грузинский хлеб казались нам самыми вкусными и свежими из того, что мы пробовали когда-либо в жизни…
У наших ног раскинулся «маленький Париж», а впереди было еще пять дней «на разграбление города», на встречи, поездки, на приключения…
«Как молоды мы были…»
Заключение
(из переписки на форуме сайта «ИЧ»).
Отзыв на стихотворение Е.О. «Жизнь конЕчна», 1 октября 2008 года:
Т.М.
«Два океана плещутся волнами,
В шторма они швыряют корабли..
Мы лишь на миг встречаемся глазами...
И нет в тот миг ни неба...ни земли»(с)
Е.О.
Спасибо. А у меня вот такое стихотворение есть.
«А помните, в парке царицы Тамары?
Аллеи, каштаны, влюбленные пары...
Бродили мы с Вами, про все забывая.
Тбилиси. Любовь. 25 мая.»
Т.М.
Потрясающее совпадение! Мы, когда-то...жили в Тбилиси... и мой день рождения -25 мая...невероятно.
Е.О.
:) А это и было на самом деле!!!!
конец
